- Однажды меня попросили посмотреть собаку, суку по кличке Дана, беспородную, в возрасте примерно 8 лет (она была найдена уже взрослой) по причине общего тяжелого состояния, хромоты на тазовые конечности, болезненного беспокойства.

При обследовании были обнаружены множественные опухоли молочных желез, частичная атрофия мышц тазового пояса, новообразование в области шейки матки (предположительно фибросаркома), миокардоз (вероятно, ревматического происхождения), абсцесс в области холки (возможно септицемия).

Был произведен общий клинический анализ крови, который показал резкое снижение количества лейкоцитов (почти в два раза ниже нормы), увеличение скорости оседания эритроцитов, относительно низкое содержание гемоглобина и ряд других сдвигов.

По совокупности признаков предположительный диагноз – злокачественные новообразования – предусматривал крайне неблагоприятный прогноз. Я предполагал, что животное может прожить максимум 2-3 недели, при этом в сопровождении с нарастающими болевыми признаками. Я вынужден был поставить в известность хозяев животного Тамару и Володю о таком безнадежном состоянии собаки.

На тот момент у нас не было надежных средств (да и сейчас это во многом справедливо) для лечения больных с множественными злокачественными опухолями. Единственное, что можно было предложить, как временную меру, уменьшающую страдание животного, – это противоболевую терапию.

Однако огорченная таким прогнозом хозяйка стала искать вариант специфического лечения животного. В конечном итоге Тамара затребовала от меня радикального решения и предложила в качестве варианта попробовать назначить собаке новый на тот момент препарат, предназначенный для онкобольных людей.

Я об этом препарате ничего не слышал и не знал, как его можно применять животным. От коллег помощи получить не смог, все ссылались на отсутствие опыта применения. Что я мог ответить расстроенной Тамаре? Только то, что я не знаю, как помочь в этом случае.

Медицина – профессия весьма консервативная, поэтому продвижение многих, даже очень нужных и хороших средств иногда серьезно затягивается – врачи не спешат использовать мало проверенные препараты. В тоже время арсенал лекарств непрерывно расширяется, и врачу очень трудно без соответствующей информационной поддержки быть в курсе всех новшеств. Интересно, что информация может исходить не только из учебников, справочников, интернета или от коллег, но и от владельцев пациентов. Как правило, вопросы от хозяев животных поступают в том случае, когда уже пройдены какие-либо этапы лечения, оказавшегося неэффективным. При этом люди обращаются к специалисту по поводу каких-либо новых или хорошо забытых препаратов – а вдруг что-нибудь да поможет!

Энергии Тамары можно было позавидовать – она не захотела оставлять больную собаку без помощи и стала искать информацию об этом новом лекарстве. Ей удалось связаться с фирмой-изготовителем и получить подробную методику применения препарата, правда, только для людей.

Используя эти данные, я уже смог назначить лечение на месяц применительно к конкретной собаке. Конечно, в глубине души, у меня было сомнение, что Дана проживет дольше предполагаемого срока. Но время шло, и постепенно у собаки стали исчезать болевые признаки, хромота и общее недомогание.

По окончании курса лечения была осуществлена повторная диагностика. Было отмечено (субъективно) некоторое уплотнение и уменьшение опухолей молочных желез и процесса в области шейки матки. Объективного ухудшения общего состояния и функционирования отдельных систем не было.

По клиническому анализу крови было отмечено существенное изменение количества лейкоцитов (с 4,5 до 10 тыс/мкл), улучшились и другие показатели крови. Таким образом, первоначальный курс терапии собаки дал основание считать, что опухолевый процесс в организме не только стабилизируется, но и возможна его регрессия.

Как бы там ни было, собака прожила после первого курса специфической терапии более двух лет без существенных недомоганий.

Казалось бы, такой весьма обнадеживающий результат может дать путевку в жизнь новым препарату и методике терапии ряда онкологических заболеваний. Однако в практику новые средства входят с очень большим трудом именно потому, что уже имеются другие решения, пускай малоэффективные, но проверенные временем.

Большим тормозом для внедрения новых средств является практика их использования в критических (терминальных) состояниях, когда больному уже ничего помочь не может. Конечно, иногда происходят чудеса, но чаще препарат в этой ситуации уже не помогает и тогда создается мнение, что он не эффективен.

С данным препаратом, на рекламу которого откликнулась Тамара, происходило нечто подобное. Когда его пробовали применять в последних стадиях болезни, он очень часто просто не успевал начать действовать. В лучшем случае процесс развития опухоли замедлялся.

Однако же были случаи, когда очевидный опухолевый процесс удавалось остановить, и наши подопечные жили нормальной для них жизнью 3-4 года.